Тайна 'Тускароры' - Страница 2

- Конечно, батискаф не очень удобен. Но на первых порах, вероятно, придется воспользоваться им. Теперь строят неплохие батискафы. А вообще вы правы: для исследования дна океана нужна совершенно иная техника.

- Это какая же, если не секрет?

- Конечно, не секрет... Подводные вездеходы. Своего рода донные танки-лаборатории.

- Эге, - прищурился майор. - А вы, простите, случайно не журналист или, как это... Не по научной фантастике работаете?

- Нет, - чуть удивился Волин. - К научной фантастике пока не имел отношения. И донный вездеход не фантастика...

- Все это, знаете, разговорчики, - сказал майор. - Океан - он такая штука... Трудная штука! Вот мне пришлось пережить цунами. Я человек не робкий. А тут, скажу вам, напугался... Так напугался... Потому что люди бессильны перед этим... Идет на берег стена воды. Куда от нее денешься? Она все снесет, все опрокинет... А ураганы! Знаете, какие бывают ураганы на Курилах?

- Ураганы на поверхности, в глубинах океана вечная тишина.

- Что там в глубинах, мы с вами, простите, еще толком не знаем. Там такое может оказаться... А вы говорите - вездеход.

- Разумеется, проникнуть на дно океана нелегко. Однако это необходимо! Подумайте, люди начали осваивать Луну, готовятся к полетам на Венеру, на Марс, а еще не изучили двух третей поверхности своей собственной планеты. Даже почти не видели их. Не знают обитателей океанических глубин, процессов, которые там происходят. А полезные ископаемые дна...

- Вот именно, - перебил майор, - и получается, что на Луну легче попасть, чем на дно океана. Плавать человек научился давно, а вот нырять глубоко проблема.

- Научимся и нырять, - усмехнулся Волин. - Будем ездить и ходить по дну океана, как по суше, построим там города...

- Через тысячу лет?

- Раньше. Лет через десять-пятнадцать.

- Я вам так скажу, - нахмурился майор. - Я пятнадцать лет на самом берегу океана на Курилах прослужил. Думаете, много там за это время изменилось? Разве что поселки повыше перенесли, чтобы цунами не захлестывало. Вот и все.

- Вы и сейчас там служите?

- Нет. Перевели. Лет семь назад перевели, - майор вдруг помрачнел и забарабанил по столу пальцами. - Теперь я памирцем стал. Вот так...

- И, верно, не жалеете. На Памире интереснее, не так ли?

- Наша служба везде одинаковая.

- А на Курилах после не бывали?

- Не приходилось...

- Если бы побывали, убедились бы, что за семь лет там произошли большие перемены. Гораздо большее, чем за предыдущие пятнадцать.

- Это вы насчет геотермических станций на вулканах?

- Не только.

- А вы сами, значит, оттуда?

- Не совсем, но приходится бывать. Я - ленинградец.

- Понятно... Вот у вас тут - в Ленинграде - быстро все меняется. Один Морской бульвар чего стоит.

- Да, Ленинград повернули лицом к морю.

- Хорошо повернули, - кивнул майор. - Я приехал - глазам не поверил. Такой бульвар отгрохали - от Сестрорецка до самого Петродворца. На Лахте были болота, а теперь здания в тридцать этажей...

- Десять лет назад такое показалось бы фантастикой.

- Понимаю, - прищурился майор, - это вы крючок забрасываете насчет подводных вездеходов. Вот, если угодно, расскажу я вам одну историю... Правдивую... Прислали однажды мне на заставу паренька, если память не изменяет, тоже из Ленинграда. Давно это было. Ну, парень как парень, грамотный и вроде дисциплинированный. Да... Обучили его. Стал нести погранслужбу. А было это на острове Онекотан в средней части Курильского архипелага. Слышали, наверно?

- Слышал, - тихо сказал Волин, пристально глядя в лицо рассказчика. Слышал когда-то...

- Так вот... И этот самый солдат, подождите, как же его фамилия... Эх, забыл... Память сдавать стала... В отставку пора... Словом, солдат этот с чудачинкой был. Выдумщик, скажу я вам. Читал разные небылицы, а потом другим солдатам рассказывал. Сколько раз я их ловил... Приду в казарму, после отбоя, а они, черти, не спят, разговаривают. Этот им наплетет чего-нибудь, а потом все спорят. Уж я и ругал его и стыдил... Ничего не помогает. Вы меня извините, может, вам это совсем и неинтересно, - прервал вдруг свой рассказ майор, заметив, что его собеседник отвернулся и глядит куда-то в сторону.

- Нет-нет, продолжайте, пожалуйста, - быстро сказал Волин, - очень интересно. Очень...

- Ну вот... В общем солдат был исправный, а выдумщик. А в пограничной службе выдумывать и нельзя... Вот этот солдат возвращается однажды из наряда в патруле он был - и докладывает, по уставу, как положено, докладывает, что видел на песке у воды след удивительный. Не то чудища какого-то, не то гусеницы танка...

- Любопытно, - сказал вдруг Волин, - ведь это серьезное происшествие, не так ли?

- ЧП, - поднял палец майор. - Если гусеница танка - это ЧП! Я ему, правда, не поверил, но раз доложил, надо принимать решение. Взял я дежурный взвод, этого солдата - и на место происшествия... Ну, конечно, прилив, сами понимаете. Там уже ничего нет. А парень мне рисунок показывает. Вот, мол, как все было. Что прикажете делать? Ведь знаю, что соврал, а как докажешь? И нельзя при всех ругать, бдительность в людях воспитывать надо. Мы его потом вдвоем с замполитом песочили... Стоит на своем и ни в какую. А замполит у меня тогда был молодой и, понимаете, тоже с фантазией. Вроде и не верит он солдату и вроде как немного верит. Что делать? Я этого парня перестал в дозор посылать, все присматривался. Службу несет исправно, даже очень исправно. И замполит стал наседать: зачем, мол, такая дискриминация хорошего солдата. Опять пустил его нести службу. Вот тут-то он и натворил дел... Месяца через полтора был он в дозоре с напарником. И почудились им какие-то фиолетовые огни на море. Радио у них отказало, и тогда этот солдат - он старшим дозора был послал напарника на соседний пост, а сам остался на берегу. Подняли заставу по тревоге; подходят бойцы к тому месту. Вдруг - стрельба...