Тайна 'Тускароры' - Страница 40

- Глубоководные кораллы парагоргия, - услышал Волин в наушниках голос Розанова. - Здесь их целое скопление... Осторожно, Алексей Павлинович, не повредите наш "ботанический сад"... Эти кораллы - большая редкость на наших широтах. Дальше будет еще красивее - тут где-то вблизи есть заросли морских лилий. А, вот они... Смотрите, это метакринус ротундус. Изящные, как земные хвощи, только с венчиком, как у колокольчика. Отведите свет в сторону. Видите, в темноте они светятся голубоватым огнем. Ну не красота ли?

- Здорово! - прошептал Кошкин.

Волин оглянулся. Свет огней "Тускароры" чуть желтел в непроглядном мраке.

- Медузы, глубоководные медузы над нами, - снова послышался голос Розанова.

Волин глянул вверх. Большие голубоватые парашюты медленно плыли над вездеходом. Длинные светящиеся щупальца вяло извивались, точно оборванные стропы, колеблемые ветром.

- К-кальмар! - крикнул Кошкин.

Впереди мелькнуло темное веретено, усеянное красноватыми и фиолетовыми огоньками; точно межпланетная ракета во всем блеске бортовых сигнальных огней шла на посадку.

- Крупный экземпляр, - послышался в наушниках шепот Розанова. - Метров пять длиной. Вот бы взять такого.

- Не будем отвлекаться, Геннадий, - сказал Волин. - Мы должны осмотреть окрестности станции и выяснить причину свечения. Кальмары потом... А хорошую вы штуку смастерили, Алексей Павлинович, - продолжал Волин, обращаясь к Кошкину.

- Да, пока тянет, черт, - пробормотал Кошкин.

Стараясь не потерять из вида огней "Тускароры", Кошкин повел "вездеход" к северу, потом развернулся. Держа огни станции по правому борту, прошли на юг. На песчаных и илистых участках дна не было заметно никаких следов. В толще воды скользили только рыбы, изредка появлялись светящиеся зонтики глубоководных медуз.

- Мы описали полукруг около станции, - сказал Волин. - Сейчас тут нет того светящегося объекта... Он уплыл или... исчез, не оставив следа... А ведь он был к станции гораздо ближе, чем мы сейчас. Похоже, что опоздали...

- М-мы, оказывается, здорово з-замутили в-воду, - послышался голос Кошкина. - Посмотрите, какой хвост за нами...

Волин и Розанов оглянулись. За вездеходом тянулась сероватая медленно расползавшаяся пелена, почти непроницаемая для лучей рефлекторов.

- Здесь илистое дно, - заметил Розанов, - теперь эта муть долго не осядет. Вот один из недостатков любого вездехода... На илистых участках легко потерять ориентировку.

- Но тянет и по глине ничего, - пробормотал Кошкин.

- Попробуем проехать на северо-восток, - предложил Волин. - Светящийся объект удалялся в том направлении. Ориентироваться будем по компасам в наших шлемах. Курс сорок пять градусов, Алексей Павлинович.

- Есть, капитан, - отозвался Кошкин, орудуя с кнопками на панели управления.

Вездеход развернулся и медленно двинулся вперед. Пятнышко огней "Тускароры" растворилось в непроглядном мраке.

Некоторое время ехали молча. В ярком свете рефлекторов плавно текла навстречу монотонная буроватая равнина дна. Кое-где из-под песка и ила торчали корявые черные гребни скал. Возле них, как голубоватые призрачные цветы, светились контуры морских лилий. Пересекли узкую цепочку следов на гладкой поверхности ила.

- Наши следы, - сказал Розанов, - мы проходили тут с Мариной.

Потом равнина приобрела легкий уклон в сторону движения. Вездеход побежал быстрее.

- Начался спуск к Тускароре, или к Курильской впадине, как ее теперь называют, - заметил Волин. - Возьмите на десять градусов влево, Алексей Павлинович. Не будем спускаться слишком глубоко.

- Тем более что скафандры отрегулированы на шестьсот-семьсот метров, добавил Розанов. - А мы спустились уже метров на пятьдесят глубже станции...

Проехали еще около километра. Дно стало более ровным и выглядело совершенно пустым. Исчезли и обитатели придонного слоя воды. В лучах рефлекторов больше не появлялись ни рыбы, ни глубоководные медузы.

- Может быть, не стоит забираться дальше, - послышался голос Розанова. Мы удалились от станции на несколько километров. Это значительно больше, чем радиусы пеших маршрутов. Здесь не был никто из наблюдателей. И, насколько я помню карту, остается уже немного до края впадины. Там уклоны очень крутые...

- А поехали до самого края, - вдруг предложил Кошкин, - машина тянет вовсю... Хоть разок заглянуть в эту самую Тускарору.

- Заглянуть не удастся, - сказал Волин. - В верхней части впадины уклон составляет всего несколько градусов. Равнина, как и тут, только наклонная. Я думаю, Геннадий прав, пора возвращаться. Вездеход мы попробовали. Он вполне пригоден для небольших маршрутов. Убедились, что светящийся объект, если это действительно был объект, а не какое-то неизвестное явление, удалился от станции достаточно быстро. В общем, сделали что могли. Давайте только перед возвращением выключим на некоторое время свет и понаблюдаем, что делается вблизи нас.

Рефлекторы погасли один за другим. Надвинулся непроницаемый мрак. Ни единого проблеска света не было заметно вокруг.

Волин отчетливо слышал в наушниках настороженное дыхание товарищей.

- Точно ослепли, - послышался голос Розанова. - Что за пустыня. Ни одной живой твари...

- Вот попади случайный наблюдатель на батискафе в такое место, - сказал Волин, - и готова теория о безжизненности дна на глубине шестисот пятидесяти метров. А всего в нескольких километрах отсюда на той же глубине кораллы и лилии, и рыбы, и крабы... На дне, как и на поверхности Земли, есть джунгли и саванны, и безжизненные пустыни.

- Ой! - вскрикнул Кошкин, включая свой рефлектор.